Зарисовка № 8
Только где за всем этим я? Где за всем этим он?
«Вот смотри, - говорит мне подруга, - если бы у тебя был мужчина, который все бы делал, но цветов принципиально не дарил, ты бы стала его дожимать?» «Все делал – это что конкретно?» -уточняю я. «Ну… Например, завтрак в постель приносил».
Я представляю, что вот сплю я в постели (а утренние часы для меня самые сладкие), вижу десятый сон… Подушка такая мягкая, и зубы такие нечищеные… И тут, меня будят с подносом, на котором стоит горячий завтрак. И я попадаю, в мягко говоря, неловкую ситуацию. Сам факт того, что меня разбудили – меня злит. Но с другой стороны, разбудил не просто какой-то дядька с улицы, а любимый, понимаешь ли, человек, и не по ерундовому поводу, а из романтических побуждений. Завтрак принес, готовил, старался. По сценарию, я должна прийти в восторг. Но восторга не получается. Сказать: «Я попозже поем…»? Завтрак то остынет и человек расстроится, что не получилось сделать все красиво. А зачем обижать любимого человека?
Но тут же встает другая проблема: мне очень хочется почистить зубы, прежде чем принимать пищу. Ну, есть у меня такая привычка. Моя мама, в детстве, меня напугала, что за ночь у меня скапливается большое количество бактерий во рту, которые я, вместе с завтраком и заглочу, если не почищу зубы. Понятное дело, что она хотела таким образом приучить меня к чистоплотности и, со временем, я поняла ошибочность ее убеждений. Но привычка чистить зубы по утрам перед завтраком осталась стойкая. Поэтому, я не знаю как себя вести, когда меня будят таким вот образом. Встать и пойти чистить зубы, оставив любимого мужчину стоять с подносом около кровати? Романтический момент будет потерян. Ведь, ожидается, что я буду хлопать в ладоши и радоваться такому широкому жесту, а не побегу, как ошпаренная в ванную комнату, словно у меня утренняя тошнота. Сказать: «Любимый, давай я сейчас сбегаю, зубы почищу, а ты подожди на кухне, а потом я лягу и сделаю вид что сплю. И ты меня разбудишь!» Глупо как-то и не натурально. Тогда что? Изображать удовольствие от завтрака в постели и поглощать бутерброды с нечищеными зубами, представляя как горы накопленных бактерий из моего рта попадают прямо ко мне в желудок? Эх, знала бы мама, как отзовутся ее установки в моей жизни…
Да, и к слову сказать, неудобно есть в постели. Поясница затекает, поднос с коленей куда-то едет, кофе разливается. Нет, не то чтобы я совсем не любила схрямкать бутерброд под одеялом. Люблю и очень даже. Но, одно дело, когда зажмешь в кулачке что-то вкусненькое, залезешь под одеяло и читаешь книгу или общаешься в интернете в свой законный выходной день. И совсем другое дело, когда это романтический момент и надо стараться есть так, чтобы не оказалась вся твоя грудь в крошках и пятнах кофе. А если еще представляешь, как ты смотришься утром, с красными пятнами от подушки на лице и казявками в уголках глаз? Одним словом, не люблю я завтрак в постель. И кто выдумал, что это романтический акт, который включен в джентельменский набор? По мне так секс с утра значительно интереснее завтрака.
«Ты понимаешь, - отвечаю я подруге, - Мне не нужно, чтобы мужчина дарил цветы во чтобы то ни стало или приносил завтрак в постель. В мире много романтических установок, что-то вроде кодекса шаблонных действий, благодаря которым можно покорить сердце женщины. С возрастом, начинаешь видеть эти, как под копирку писаные, уловки. Только где за всем этим я? Где за всем этим он? Для меня важно, чтобы мужчина слышал меня, мои потребности, а не делал какие-то стандартно-механические действия. Вот, например, начитаются мужчины в их глянцевых журналах, что уши – эрогенная зона женщины, а ногу надо ставить под углом и руку класть перпендикулярно и начинают это ухо потом вылизывать и гимнастические упражнения в интимные моменты выполнять. Ну, прям неприятно как-то, скажу я тебе.
А цветы… Дело не в цветах, а в том, насколько человек готов подвинуть свои принципы и привычки в пользу моей радости. Моя мама, например, убеждена, что цветы – это трупы растений и настоятельно просит не дарить ей букеты на праздники. А в качестве подарка просит большую упаковку стирального порошка. Я считаю это глупостью, но зная, что это принесет ей радость, делаю, как она того хочет.
А я цветы люблю настолько, что сама себе частенько покупаю букетик. Во Вьетнаме есть такое поверье, что прикасаясь к чему-то прекрасному, ты берешь немного себе этой красоты. Вот когда я смотрю на цветок, у меня все мурчит внутри. И если мужчина, зная, как меня радует букет, будет это игнорировать, потому что у него принцип такой – никогда не дарить цветы, и при этом будет приносить мне завтрак в постель, то я глубоко задумаюсь, а есть ли я в его картине мира? Или я просто объект его мужского самоутверждения? Принципы – вещь хорошая. Но стоит ли их любить больше, чем человека рядом. Прогибать человека вещь бесполезная, а прогибать мужчину – вещь опасная. Аукнется и обратно прилетит. »
Через два дня, как состоялся этот разговор, я просыпаюсь утром от настоятельного: «Маааам». Я открываю глаза, передо мной стоит мой старший сын. На подносе чай и сделанные хот-доги с кетчупом и майонезом. Я в ужасе. Во-первых, я понимаю, что он с утра пораньше сгонял в магазин, чтобы купить все вышеуказанные продукты, которых в нашем доме давно не значилось. Во-вторых, я понимаю, что он старался, готовил, хотел меня порадовать. Я, с натянутой улыбкой принимаю поднос к себе на колени, разливая чай из переполненного бокала себе на пододеяльник и с осторожностью надкусываю край сосиски трупно-голубого цвета. Сын стоит довольный и ждет реакции.
Все мои вкусовые рецепторы начинают вопить: «Хозяйка, ты что с ума сошла травить себя с утра пораньше! Это не едят!» Быстро заначиваю кусок за щеку и начинаю сползать обратно под одеяло, пытаясь избавиться от подноса. «Сыночка, спасибо тебе огромное. Но я еще очень хочу спать! Можно, я потом поем! Хорошо?» Голос звучит умоляюще. Сын не замечает моих внутренних метаний. Он рад своему джентельменскому акту, в котором меня не было. Вот, блин. «И… Можно тебя еще кое о чем попросить…» «Да, конечно мам.» «Не приноси мне завтрак в постель. В следующий раз, лучше накрой стол на кухне и разбуди меня. И пожарь яичницу.» Лицо его становится задумчивым: «Что, не вкусно?» «Ты же знаешь, что я не ем майонез и кетчуп, а сосиски ем очень избирательно. И эти сосиски – несъедобны. Но я знаю, что ты очень хотел меня порадовать. Я глубоко тронута тем, как ты старался, сходил в магазин и все приготовил. Я очень ценю твою заботу обо мне. » Ну а что мне остается делать? Сказать: «Все хорошо»?
Одна моя знакомая любила хризантемы, но муж ей упорно дарил розы, а она молчала и с радостью принимала их. Как-то раз, после жесткой ссоры он притащил ей очередной букет, на что получил вопрос: «А ты хоть знаешь, какие цветы я люблю? Мы знакомы пять лет, и ты мне приносишь розы, хотя я люблю хризантемы.» Муж обиделся: «А почему же ты тогда молчала все пять лет? Я узнаю это только сейчас, когда не могу уже это исправить?»
Вот и я подумала, что надо сыну сказать сразу о своих пристрастиях к утренней еде, чем делать вид, что все хорошо и держать его за дурака. После последней фразы он начинает улыбаться: «Ну, хорошо, сосиски можно отдать соседкой собаке, а чай выпей. Я свежий заварил. Я его на стол поставлю.» Мне становится жаль соседскую собаку, но я предпочитаю промолчать.
10.05.2012 год.
Я представляю, что вот сплю я в постели (а утренние часы для меня самые сладкие), вижу десятый сон… Подушка такая мягкая, и зубы такие нечищеные… И тут, меня будят с подносом, на котором стоит горячий завтрак. И я попадаю, в мягко говоря, неловкую ситуацию. Сам факт того, что меня разбудили – меня злит. Но с другой стороны, разбудил не просто какой-то дядька с улицы, а любимый, понимаешь ли, человек, и не по ерундовому поводу, а из романтических побуждений. Завтрак принес, готовил, старался. По сценарию, я должна прийти в восторг. Но восторга не получается. Сказать: «Я попозже поем…»? Завтрак то остынет и человек расстроится, что не получилось сделать все красиво. А зачем обижать любимого человека?
Но тут же встает другая проблема: мне очень хочется почистить зубы, прежде чем принимать пищу. Ну, есть у меня такая привычка. Моя мама, в детстве, меня напугала, что за ночь у меня скапливается большое количество бактерий во рту, которые я, вместе с завтраком и заглочу, если не почищу зубы. Понятное дело, что она хотела таким образом приучить меня к чистоплотности и, со временем, я поняла ошибочность ее убеждений. Но привычка чистить зубы по утрам перед завтраком осталась стойкая. Поэтому, я не знаю как себя вести, когда меня будят таким вот образом. Встать и пойти чистить зубы, оставив любимого мужчину стоять с подносом около кровати? Романтический момент будет потерян. Ведь, ожидается, что я буду хлопать в ладоши и радоваться такому широкому жесту, а не побегу, как ошпаренная в ванную комнату, словно у меня утренняя тошнота. Сказать: «Любимый, давай я сейчас сбегаю, зубы почищу, а ты подожди на кухне, а потом я лягу и сделаю вид что сплю. И ты меня разбудишь!» Глупо как-то и не натурально. Тогда что? Изображать удовольствие от завтрака в постели и поглощать бутерброды с нечищеными зубами, представляя как горы накопленных бактерий из моего рта попадают прямо ко мне в желудок? Эх, знала бы мама, как отзовутся ее установки в моей жизни…
Да, и к слову сказать, неудобно есть в постели. Поясница затекает, поднос с коленей куда-то едет, кофе разливается. Нет, не то чтобы я совсем не любила схрямкать бутерброд под одеялом. Люблю и очень даже. Но, одно дело, когда зажмешь в кулачке что-то вкусненькое, залезешь под одеяло и читаешь книгу или общаешься в интернете в свой законный выходной день. И совсем другое дело, когда это романтический момент и надо стараться есть так, чтобы не оказалась вся твоя грудь в крошках и пятнах кофе. А если еще представляешь, как ты смотришься утром, с красными пятнами от подушки на лице и казявками в уголках глаз? Одним словом, не люблю я завтрак в постель. И кто выдумал, что это романтический акт, который включен в джентельменский набор? По мне так секс с утра значительно интереснее завтрака.
«Ты понимаешь, - отвечаю я подруге, - Мне не нужно, чтобы мужчина дарил цветы во чтобы то ни стало или приносил завтрак в постель. В мире много романтических установок, что-то вроде кодекса шаблонных действий, благодаря которым можно покорить сердце женщины. С возрастом, начинаешь видеть эти, как под копирку писаные, уловки. Только где за всем этим я? Где за всем этим он? Для меня важно, чтобы мужчина слышал меня, мои потребности, а не делал какие-то стандартно-механические действия. Вот, например, начитаются мужчины в их глянцевых журналах, что уши – эрогенная зона женщины, а ногу надо ставить под углом и руку класть перпендикулярно и начинают это ухо потом вылизывать и гимнастические упражнения в интимные моменты выполнять. Ну, прям неприятно как-то, скажу я тебе.
А цветы… Дело не в цветах, а в том, насколько человек готов подвинуть свои принципы и привычки в пользу моей радости. Моя мама, например, убеждена, что цветы – это трупы растений и настоятельно просит не дарить ей букеты на праздники. А в качестве подарка просит большую упаковку стирального порошка. Я считаю это глупостью, но зная, что это принесет ей радость, делаю, как она того хочет.
А я цветы люблю настолько, что сама себе частенько покупаю букетик. Во Вьетнаме есть такое поверье, что прикасаясь к чему-то прекрасному, ты берешь немного себе этой красоты. Вот когда я смотрю на цветок, у меня все мурчит внутри. И если мужчина, зная, как меня радует букет, будет это игнорировать, потому что у него принцип такой – никогда не дарить цветы, и при этом будет приносить мне завтрак в постель, то я глубоко задумаюсь, а есть ли я в его картине мира? Или я просто объект его мужского самоутверждения? Принципы – вещь хорошая. Но стоит ли их любить больше, чем человека рядом. Прогибать человека вещь бесполезная, а прогибать мужчину – вещь опасная. Аукнется и обратно прилетит. »
Через два дня, как состоялся этот разговор, я просыпаюсь утром от настоятельного: «Маааам». Я открываю глаза, передо мной стоит мой старший сын. На подносе чай и сделанные хот-доги с кетчупом и майонезом. Я в ужасе. Во-первых, я понимаю, что он с утра пораньше сгонял в магазин, чтобы купить все вышеуказанные продукты, которых в нашем доме давно не значилось. Во-вторых, я понимаю, что он старался, готовил, хотел меня порадовать. Я, с натянутой улыбкой принимаю поднос к себе на колени, разливая чай из переполненного бокала себе на пододеяльник и с осторожностью надкусываю край сосиски трупно-голубого цвета. Сын стоит довольный и ждет реакции.
Все мои вкусовые рецепторы начинают вопить: «Хозяйка, ты что с ума сошла травить себя с утра пораньше! Это не едят!» Быстро заначиваю кусок за щеку и начинаю сползать обратно под одеяло, пытаясь избавиться от подноса. «Сыночка, спасибо тебе огромное. Но я еще очень хочу спать! Можно, я потом поем! Хорошо?» Голос звучит умоляюще. Сын не замечает моих внутренних метаний. Он рад своему джентельменскому акту, в котором меня не было. Вот, блин. «И… Можно тебя еще кое о чем попросить…» «Да, конечно мам.» «Не приноси мне завтрак в постель. В следующий раз, лучше накрой стол на кухне и разбуди меня. И пожарь яичницу.» Лицо его становится задумчивым: «Что, не вкусно?» «Ты же знаешь, что я не ем майонез и кетчуп, а сосиски ем очень избирательно. И эти сосиски – несъедобны. Но я знаю, что ты очень хотел меня порадовать. Я глубоко тронута тем, как ты старался, сходил в магазин и все приготовил. Я очень ценю твою заботу обо мне. » Ну а что мне остается делать? Сказать: «Все хорошо»?
Одна моя знакомая любила хризантемы, но муж ей упорно дарил розы, а она молчала и с радостью принимала их. Как-то раз, после жесткой ссоры он притащил ей очередной букет, на что получил вопрос: «А ты хоть знаешь, какие цветы я люблю? Мы знакомы пять лет, и ты мне приносишь розы, хотя я люблю хризантемы.» Муж обиделся: «А почему же ты тогда молчала все пять лет? Я узнаю это только сейчас, когда не могу уже это исправить?»
Вот и я подумала, что надо сыну сказать сразу о своих пристрастиях к утренней еде, чем делать вид, что все хорошо и держать его за дурака. После последней фразы он начинает улыбаться: «Ну, хорошо, сосиски можно отдать соседкой собаке, а чай выпей. Я свежий заварил. Я его на стол поставлю.» Мне становится жаль соседскую собаку, но я предпочитаю промолчать.
10.05.2012 год.